На днях мне прислали ссылку на очередную новость из Китая. Якобы, к 2020-му году в Поднебесной собираются получать 50% электроэнергии из «возобновляемых» источников. Учитывая, что по той же ссылке указано, что нынче возобновляемые источники дают в Китае 15% энергии (что гораздо ближе к реальности, чем мифические 50% генерации уже через три года), я решил обновить свои даннные о том, сколько электроэнергии производится в Китае и с помощью каких электростанций. Ну и заодно разобраться в инвестиционных планах китайского Министерства энергетики.
19 декабря уже официально выходит моя книга, написанная «по мотивам» всех тех статей о пике свободной энергии, который я долго и обстоятельно пытался на протяжении последних трёх лет разбирать в своём блоге. Книга выходит в издательстве «Селадо», которое и будет…
«Американская ракета-носитель Antares-230 с транспортным грузовым кораблем Cygnus в понедельник стартовала с космодрома на острове Уоллопс (штат Вирджиния) в Атлантическом океане...»
Ну, что? Американская. С российскими двигателями РД-181 на первой ступени. Раньше стояли ещё советские НК-33, с «лунной» королёвской ракеты Н-1, но после катастрофы «Антареса» в 2014-м году, когда причиной аварии стал НК-33, решили всё-таки не экспериментировать с советскими изделиями начала 1970-х годов. Правда, в США всё равно толковой «керосинки» не нашли — и взяли российский РД-181.
Первая ступень «Антареса» сделана на днепропетровском «Южмаше», спроектирована КБ «Южное» из того же Днепропетровска. При этом речь идёт не просто о «баках» — украинский завод до сих пор делает всю ступень под ключ, включая всю начинку: трубопроводы, запорную арматуру, изоляцию, проводку, датчики и даже систему управления.
Вторая ступень «Антареса» — американский твердотопливный ускоритель «Кастор», третья ступень существует в двух вариантах — в менее удобном твердотопливном Star 48 или же в виде собственной разработки владельца «Антареса», компании Orbital ATK — жидкостного разгонного блока, который работает на «вонючке»: гидразине и азотной кислоте. Злые языки говорят, что «вонючку» Orbital ATK использует не от хорошей жизни (разгонные блоки на водороде или на керосине более эффективны), а тоже из-за использованных компетенций КБ «Южное» — в части разработки ракетных блоков именно на таком топливе, крайне удобном для МБР.
Для начала, в качестве «затравки» к моим последущим выкладкам, приведу две короткие выдержки из моих публицистических текстов, в которых мои мысли даны в политической плоскости, которая тоже важна для понимания экономики нефти:
Вопрос регулирования мировой цены на нефть всегда являлся Ахиллесовой пятой западной индустриальной экономики. С одной стороны, в существующих моделях экономики западных стран нефть и продукты ее переработки составляют лишь небольшую долю общего объема производящихся в них товаров и услуг, но, с другой стороны, спрос на нефть очень не эластичен. Западный образ жизни, с его «обществом потребления» и зависимостью автомобильного, морского и воздушного транспорта от цен на топливо и даже его физической доступности порождает парадоксальную ситуацию, когда производители сырья имеют не меньший вес в вопросе формирования цен на свой товар, нежели их «высокотехнологичные» покупатели. В отличие от какого-нибудь какао, продавцы которого мало влияют на цену этого продукта.
Запасы ископаемой нефти, очевидно, столь же конечны, как и запасы ископаемого серебра. Да, нефть — это не редкий металл, она состоит из двух самых распространенных химических элементов на Земле, углерода и водорода. Однако в случае нефти человечество преследует совсем другой призрак, чья зловещая тень незримо влияет на любые проекты замены «черного золота» альтернативами. Имя этой тени — энергетическая эффективность добываемой энергии.
Проблема современного технологического уклада состоит в том, что нефть для него — это источник дешевой и доступной энергии. В первую очередь, энергии мобильной, легко транспортируемой и распределяемой, используемой для целей транспорта, сельского хозяйства и добычи сырья — той же нефти и других энергоносителей. Это банковский клерк может рассуждать о «новой энергии», сидя у мерцающего экрана своего ноутбука (с матрицей из редкого индия, добытого с помощью нефти), а вот фермер на своем тяжелом тракторе или горный рабочий на мощном карьерном самосвале понимают, что без энергии нефти, превращенной в бензин или солярку в их бензобаках, они ничего не сделают.
Занимаясь написанием очередного аналитического текста о нефти и о газе, много раз ловил себя на мысли: «ну ёлы-палы, ну уже ведь сто раз объяснял вот этот конкретный технический и научный момент...». Но потом вспоминал, что у обывателя часто путается в голове не просто эпитеты «сланцевый» или «труднопроницаемый», но иногда и присутствует вообще смутное представление о «сланцевой революции», как таковой.
Типа, «где-то в США добрые и умные дяди сделали что-то чудестное, что русским лапотникам и ватникам никогда не повторить». Вроде как речь идёт не о такой же геологии и экономике, а о каких-то марсианских понятиях, где на богоспасаемом американском континенте и ускорение свободного падение составляет половину российского g, и прямой угол равен, как минимум 100° (ну или — вода кипит при 90°, как в старом армейском анекдоте).
В то время, как никаких «чудес» и «революций» в сланцевой нефте и газодобыче нет, а есть лишь удачное стечение весьма редких обстоятельств, характерных для современных нам США и для части их недр — и масса пиар-усилий по раскрутке этих весьма ограниченных в пространстве и во времени частных случаев.
Александр Собко уже был гостем моей программы, когда мы беседовали о перспективах мировго рынка природного газа и, в частности, самого бурно развивающегося сегмента — СПГ, то бишь сжиженного природного газа. И вот — вторая наша беседа, посвящённая уже чисто российской тематике, а именно — выбору пути в будущее для самой России, либо в варианте продолжения опоры на громадные российские запасы природного газа, либо в варианте копирования западного (и, в первую очередь, европейского) опыта максимально полного использования потенциала ВИЭ (возобновляемых источников энергии), которые сейчас в основном представлены новомодными концепциями солнечной и ветряной энергетики.
Эта мощь называется РИТМ-200. Два таких реактора будет установлено на новом атомоходе «Арктика», который неделю назад был спущен на воду на Балтийском заводе в Санкт-Петербурге.
Мощность одного реактора РИТМ-200 составит около 175 Мегаватт. Поскольку в случае ледоколов говорить об электрической мощности реактора не совсем правильно (корабль во многом использует именно тепло реактора и преобразует энергию полученного пара прямо в мощность на валу), то вместо привычной электрической мощности реактора, которой обычно подразумевают в случае энергетических блоков АЭС, для реактора РИТМ-200 указывается тепловая мощность.
Учитывая, что КПД современных блоков АЭС обычно составляет около 34%, тепловая мощность современного ВВЭР-1000, самого массового российского реактора в эксплуатации, составляет около 3000 МВт, при его чистой, электрической мощности чуть менее или чуть более 1000 МВт, в зависимости от поколения реактора.
Таким образом, показанный на заглавном фото РИТМ-200 где-то в 17 раз меньше ВВЭР-1000 по мощности. Почему же тогда он такой большой? Вот, если что, готовый корпус ВВЭР-1000 для Тяньваньской АЭС в Китае, в таком же производственном цеху, рядом с такими же рабочими, как и на первой фотографии:
ИТЕР. Здание токамака. Принципиальная схема. Сильно упрощённая.
В детстве я любил играть немецкими «строительными» конструкторами. В СССР эти ГДР-овские наборы успешно заменяли западное LEGO, позволяя детям спокойно и в игровой форме развивать своё пространственное мышление. Ведь что могло быть лучше того чувства маленького демиурга, когда ты своими руками собрал небольшой дом, в который можно было заглянуть через окна или двери, с тем, чтобы увидеть его нехитрые, но сделанные по твоему плану внутренности? При этом, понятное дело, собирать стандартные модельки по приведенным «методичкам» мне не хотелось вовсе, а наоборот — хотелось собрать что-то уникальное, с винтовыми лесницами, пожарными пандусами, двойными воротами или окном на крыше. И, как назло, в этом начинании мне часто не хватало деталек: проклятые немцы с их известной педантичностью укладывали в наборы ровно столько деталек, чтобы собрать лишь какой-нибудь скучный сарай о чётырёх стенах или автозаправочную станцию... Поэтому — приходилось думать головой, а потом и приспосабливать похожие «кирпичики» из других конструкторов.
Гостем передачи «Новый День» на этой неделе был Александр Собко, эксперт по энергетике, постоянно пишуший для информационных порталов «Однако» и «На Линии». С Александром мы знакомы уже несколько лет и его комментарии всегда опускали мой романтизм на грешную землю. Или же, что тоже иногда бывало — поднимали к поверхности воды, когда мой пессимизм брал верх в другом вопросе. Из своей «барсучьей норы» в подмосковном Троицке Саша выбирается нечасто и публичность или риторика — не его «конёк», но его спокойные и детальные выкладки всегда интересны и познавательны.
О чём суть нашей беседы? О современном состоянии рынка газа.
Брокер с Уолл-Стрит, выбросившийся из окна в «чёрный вторник» 1929 года.
Рынок нефти, после краткосрочного похода котировок нефти вниз, «за тридцатку», теперь ищет более комфортное значение, в районе 32-32 долларов за баррель. Первый квартал 2016 года, как я уже писал, пройдёт в любом случае под знаком низких цен на нефть и, с определяемым временным лагом по долгосрочным контрактам — с низкими ценами и на природный газ тоже.
Такой ценовой шок не проходит для нефтедобывающей и газодобывающей отраслей бесследно — масса компаний, как мультинациональных «китов» с десятками тысяч сотрудников, занимающихся добычей нефти и природного газа, так и обслуживающих отрасль компаний помельче, просто оказываются в ситуации некупируемых и неизбежных убытков. А убытки на капиталистическом рынке — это рано или поздно банкротство компании и крах её инвестиционных и даже производственных программ.
Написал комментарий по нынешнему положению на рынке нефти для газеты "Завтра". Есть и более развёрнутый вариант, который выходит за пределы газетного прокрустова ложа в 5000 знаков и который я давал в виде интервью.
На рынке "чёрного золота" — глубокий кризис. И дело тут отнюдь не только в российской нефти марки "Уралс", которая в понедельник, 18 января 2016 года, торговалась по цене в 25 долларов за баррель. И даже не в системном кризисе всего рынка нефти. Дело в том, на фоне каких событий сегодня разворачивается текущий нефтяной кризис.
В качестве иллюстрации тезисов развёрнутой части интервью. Карта ночной освещённости Европы, сравнение 1992 и 2010 года. "Нет такой страны", как Украина и не горят факела месторождений Сирии... :(
ЗЫ. И да, если кто-то хочет поправить меня в том, что за North Dakota Sour всё-таки дают полтора доллара за баррель, а не просят доплатить продавца полдолара за баррель — то я об этом всё равно знаю. Как и о том, что бочку овса за такие деньги всё равно не купишь...
